— Тоже
Вот это уже очень хорошо. "Черная стрела" — крупнокалиберная югославская снайперская винтовка калибра 12,7 мм. Душан на таком калибре нормально работать не мог — в Европе с ним просто негде было нормально тренироваться — с ним не пускают на стрельбища. У меня в США стрельбища в Техасе были — но не было времени. А без регулярных тренировок снайпер — не снайпер. Если знает "Черную стрелу" — значит, сможет работать и на «Баррете» и на моем Tac-50.
— На Баррете сможешь работать, если придется?
— Чего хитрого? — серб пожал плечами
— Душана хорошо знаешь?
— Воевали одно время вместе… Сейчас работаем вместе.
— Здесь тоже будешь в его группе. В Ираке он младший лейтенант Симович, смотри не забудь, не болтани лишнего.
— Есть.
— Хорошо — подвел я итог — пока будешь на G3 работать, она в оружейке лежит и М40 тоже твоя, которая — выбери сам. Если против G3 — возьми Мк11. Посмотри и Барретт — нелишним будет. Завтра в шесть тридцать быть готовым к выдвижению на базу постоянной дислокации, все вопросы, которые будут — к младшему лейтенанту Симовичу, он теперь твой командир.
— Есть.
Надо сказать, что я решил всеми силами выдвинуться в лагерь «Чарли», укрепить его, дождаться прибытия завербованных инструкторов, иракцев, которых надо обучать, организовать нормально учебный процесс. Потом видимо придется мотаться между нашим лагерем «Чарли» и укрепленным "Кэмп Браво" в "зеленой зоне". Утомительно и опасно — но выхода другого нет. «Чарли» тоже нельзя на произвол судьбы оставлять.
Вторым зашел русский. Мое испытание "взглядом удава" он тоже выдержал, взгляд не отвел.
— Представьтесь! — уже на русском, скрывать нечего.
— Старший лейтенант Александр Иванов!
Интересно… Похоже на псевдоним. Хотя нет — псевдоним бы получше подобрали, с фантазией.
— Докладывай, где служил, чем на гражданке занимался.
— Закончил рязанское воздушно-десантное. Югославия и вторая Чечня. Сейчас на вольных хлебах.
— Разведка?
— До замка в разведроте дослужился…
— Почему в российской армии не остался?
— Ушел я оттуда — было видно, что Александру вспоминать это неприятно.
— Ушел или ушли? — я понимающе усмехнулся — поди, "дискредитация офицерского звания"?
— А можно вопрос? — Александр, наконец, не выдержал — откуда Вы все это знаете? И откуда вы так хорошо знаете русский?
— Сам догадайся… — улыбнулся я
— Да уж понял… — невесело усмехнулся Александр
— Значит, слушай — спокойно сказал я — твое прошлое меня ни в малейшей степени не интересует, равно как твоя национальность, политические убеждения, «дискредитация» и прочая мура — для меня все это хорошего плевка не стоит. Меня интересует твоя способность и готовность выполнять поставленные задачи. И штабных придурков, сношающих мозги по поводу и без, здесь нет. Готов работать, старлей?
— Готов! — Александр немного повеселел.
— Военно-учетная специальность?
— Пулеметчик. В соревнованиях участвовал.
— На чем работал?
— ПКМ, НСВ, ДШК. Немного на MG3 и на М60 довелось в Югославии.
— И какой, по-твоему лучший — прищурившись спросил я — только не говори что М60 — пришибу на месте!
— Если так, то ПКМ — улыбнулся Александр — хотя MG3 тоже неплох.
— Оно так — сказал я — что об М240, который ты в руках держал, думаешь?
— Тяжелый, зараза, а остальное — по стрельбищу пойму.
Хороший ответ. М240 можно было бы поставить на один уровень с ПКМ — если бы не его вес. Таскать такой в рейде — нелегкое занятие.
— РПГ знаешь?
— Было дело…
— Откуда с Душаном знаком?
— В Югославии сталкивались, работали вместе. Сейчас сотрудничаем…
— Здесь он младший лейтенант Симович, кстати, твой командир.
— Понял.
— Значит так: сейчас в оружейке три М240 рабочих, подбери себе. В подвале тир пусть и небольшой. Завтра выдвигаемся в другой лагерь, в шесть тридцать быть готовым. Вопросы?
— Никак нет.
Окончательно познакомились в столовке, трений на первый взгляд не возникло. Это хорошо — команда маленькая, трения в ней недопустимы.
После столовки я и Душан ушли к вертолетной площадке, чтобы определить схему работы в различных условиях. Получилось нормально.
Поскольку ситуации могут быть разные, и бой в городе и штурмовые действия и бой в пустынной, болотистой, гористой местности, придумали три основные схемы.
Я и Душан — боевая пара, оба могут работать как штурмовики. Либо снайперская пара — Душан снайпер я наводчик. Применяем тогда, когда явно справимся вдвоем или когда нельзя посвящать в детали кого-либо другого.
Для штурмовых действий — две четверки или четыре боевые пары. Одну группу возглавляет Душан, вторую я. Пригодно для любых штурмовых действий, тем более что штурмовое оружие есть на всех.
И, наконец, действия в случае необходимости применения тяжелого вооружения. В этом случае мы делимся на две неравные по численности группы. Секция огня — пять человек под началом Душана. Расчет тяжелого оружия, пулеметчик и снайпер на обычной или тяжелой снайперке, смотря по обстоятельствам. Расчет тяжелого вооружения — это либо гранатометный расчет и пулеметчик, либо расчет СПГ-9 либо расчет ракетной установки. У расчета тяжелого оружия тоже будет собственное стрелковое оружие — но легкое. И секция маневра — три человека под моим началом. Два автомата, по необходимости с подствольниками или бесшумные и один легкий пулемет.
Вечером связался с адмиралом, попросил на завтра прислать в «Чарли» инженерно-саперную технику, мотки с колючей проволокой, мины и прочее, что нужно для укрепления объекта. Тот обещал все устроить.
Пока не забыл, расскажу. Сегодня ночью ко мне заявилась Николь! Жила она уже в Аль-Рашиде — но все-таки пришла, нарушив при этом режим комендантского часа. Все ее феминистско-лесбиянские штучки как ветром сдуло. И выгонять я ее не стал — дурак я что ли, выгонять такую девицу с формами как у Анжелины Джоли.
Вообще скажу немного про женщин. Про женщин и про войну. Всё это дерьмо с феминизмом, лесбиянством, независимостью, сексуальным харассментом[47] прокатывает только в Нью-Йорке, Вашингтоне или другом каком тихом месте. На войне этого нет. На войне у женщины просыпаются природные инстинкты, которым миллионы лет. И они требуют выбрать сильного, доминирующего самца, который сможет защитить ее от опасностей и от других самцов и отдаться ему. Так что в войне есть не только плохие стороны.
Утром, перед тем как уйти Николь взяла с меня обещание навещать ее в Багдаде. Я, конечно, пообещал. При случае — действительно навещу, а там — видно будет.
Ирак
Окраина Багдада
06.07.2006 г
День Х. Х. вый, в общем день, если по-русски. В Ирак вообще хорошего мало, но этот… вспомнишь, вздрогнешь…
Подъем у нас сегодня был ранний, уже в восемь часов утра надо было быть на окраине Багдада, чтобы встать в армейский конвой на Аль-Кут. Поэтому поднялись мы в шесть утра по местному времени, дел до отъезда еще было — по горло. Распределились по машинам быстро, в Игуану загрузили весь десантный отсек нашими пожитками, места не хватило. Поэтому тяжелое вооружение и ящики с боеприпасами к нему загрузили в Игуану, достали три РПГ-7 и по три гранаты к ним, рассовали по одному в каждую идущую машину, поверх груза, чтобы можно было быстро схватить и стрелять. Еще в каждый Субурбан взяли по трофейному пулемету М240 с лентами — это не считая личного вооружения, которое было у каждого.
По машинам распределились так. В первый Субурбан водителем сел Крис, я сел на переднее сидение, на заднем сидении стрелком — пулеметчиком посадили Боба. Во второй Субурбан за руль сел Милорад, Душан сел рядом, стрелком-пулеметчиком поставили Александра. В Игуану, поскольку братья все и всегда делали вместе, посадили братьев Смитов, один за руль, второй рядом на пассажирском сидении, в десантном отсеке места не было даже для мыши — нагрузили под завязку. Поскольку места для М240 в Игуане не было, сидевший на пассажирском сидении Тим вооружился коротким М249 SPW.
Договорились о собственных позывных: в первой машине «кабаны» один два и три соответственно, в машине Душана — «вороны», тоже один два и три, братья Смиты взяли себе позывные «кондор», один и два.
Двинулись. Город еще спал, улицы были почти пустыми, только стояли патрули. Ехать я решил через тот же блокпост, на котором меня провезли рожей по земле при прилете — и это сработало, пропустили без досмотра. Дошло, что со мной лучше не связываться.
Колонна стояла у одного из чек-пойнтов — там плитами был выложен участок, километра два не меньше — вот там конвои и формировались, под прикрытием пулеметов и брони с чек-пойнта. Сначала выстраивали гражданские машины, потом в колонну встраивались машины охраны и — поехали. Армейские колонны почти не гоняли, либо нацгвардейцы, либо частники, либо с разных мелких контингентов. Особенно много конвоев гоняли поляки, они вообще за все брались, лезли в самое пекло. Отчаянные ребята…
